"Saintly Simplicity" by Anton Chekhov (1885)

Savya, the aged priest of a little town, is delighted to by the visit of his son Alexander, a celebrated Moscow lawyer whom he hadn’t seen for fifteen years since he had sent him off to university in Moscow. The father can’t relate to the big-city life that the son has been leading: he thinks that the son must earn a thousand roubles a year to have such nice clothes and a gold watch, and the son throws out when he asks him about it that he usually gets thirty thousand. He tells his father that his divorce cost ten thousand, and so on, but Savya just thinks that Alex is a great liar. At the end of the evening he tells his son that he’s bequeathed him his life savings, fifteen hundred roubles, a sum that the son just laughs at. But Savya is nevertheless very proud of his distinguished son, a university man.

An amusing and even moving story by the 25-year-old author, with particularly interesting insights into the lifestyle of up-and-coming big-city professionals in the Russia of the eighteen-eighties.

(1,800 words)

Translated specially for this site [1].

An e-book, with the Russian text in an annex, is available for downloading below.

The Russian text can also be seen here.

Father Savva Zhezlov, the aged rector of the Holy Trinity Church in the town of P., had an unexpected visit from his son Alexander, a well-known Moscow lawyer. The lonely old man, a widower, turned pale, trembled and was petrified on seeing his only child whom he hadn’t seen for 12-15 years, ever since he’d accompanied him to university. His joy and elation were boundless.
On the evening of his arrival father and son were chatting. The lawyer ate, drank and was in a festive spirit.
"You’ve got a really nice place here!” he exclaimed, fidgeting in his chair. “It’s cozy and warm, and smells like something patriarchal. I must say, it’s nice!”
Father Savva, putting his hands behind his back and openly remarking to the old cook that he was proud to have such a grown-up and gallant son, walked around the table and tried to put himself in a "scholarly" mood to please his guest.
"That’s how it is, my dear," he said. “It’s turned out exactly as I wished in my heart: you and I both went in for education. You went to university and I graduated from the academy in Kiev... We understand each other... But I don’t know how academies work nowadays. In my day they were heavily into classicism and even studied Hebrew. And now?”
"I don’t know. And you, father, have a mean little sturgeon here. I’m already full, but I’am still eating.”
"Eat, eat. You have to eat more, because your work is mental, not physical... hmm... not physical... You’re a university student, you work with your head. How long are you going to stay for?”
"I didn’t come to visit. I came here just by chance, like a deus ex machina. I’m here on tour to defend your former mayor. You probably know that there’s going to be a trial tomorrow.”
"So... so you’re a litigator? A lawyer?”
"Yes, I’m a barrister.”
"Well... my goodness! What’s your rank?”
"My God, I just don’t know, Father.”
"I should ask about his salary," thought Father Savva, "but it’s an immodest question... Judging by his clothes and his gold watch, he must be getting more than a thousand.”
The old man and the lawyer were silent for a moment.
"I didn’t know you had such sturgeons, or I would’ve come to see you last year," said the son. “Last year I wasn’t far from here, in one of your provincial towns. Funny towns you have here!”
"They’re ridiculous... certainly!" agreed Father Savva. “What can you do? Far from the major centres... lots of prejudice. Civilization hasn’t yet penetrated here...”
"That’s not the point... Listen to this funny incident that happened to me. I went to the theatre in your provincial town, I went up to the box office to buy a ticket and they told me: there’ll be no performance because not a single ticket has been sold yet! So I asked them: how much do all the tickets cost? They said three hundred roubles! I paid the three hundred roubles out of boredom, and when I started watching their exciting drama, I got even more bored... Ha-ha!”
Father Savva looked at his son incredulously, looked at the cook and chuckled into his fist...
"What a liar!" he thought.
"Where did you get the three hundred roubles, Shurenka?” he asked timidly.
"Where did I get it from? Out of my own pocket, of course...”
"Um... How much do you, pardon my immodest question, make in salary?”
"It depends... One year I make thirty thousand, and another year I don’t even make twenty... There are different years.”
"What a liar! Ho-ho-ho-ho! What a liar!” thought Father Savva, laughing and looking lovingly at his son’s amused face. “Lying youth! Ho-ho-ho-ho... That’s enough – thirty thousand!"
"Unbelievable, Sashenka!” he said. “Sorry, but... ho-ho-ho... thirty thousand! You could build two houses for that money...”
"You don’t believe me?”
"It’s not that I don’t believe you, it’s just that... how can I put it... you’re too much... Ho-ho-ho... Well, if you make so much money, what do you do with it?”
"I live, Father... In the capital, my dear, life is hard. You have to give a thousand here and five there. I keep horses, I play cards... and sometimes I do some shopping.”
"That’s fine... And you’d be saving up!”
"I can’t... I’m not the type to save up... (the lawyer sighed). I just can’t help it. Last year I bought myself a house on Polyanka for sixty thousand. It’ll be a help for old age after all… And what do you think? Not even two months after I bought it I had to pawn it. I pawned it and all the money – yuck! I gambled it away, I drank it away.”
"Ho-ho-ho-ho! What a liar!” the old man shrieked. “That’s a funny lie!”
"I’m not lying, Father.”
"Is it possible to lose a house or to squander it?”
"You can drink away not just a house, but the globe, too. Tomorrow I’ll make five thousand just like that, but I have a feeling that I won’t be able to get them to Moscow. That’s my fate.”
"It’s not a fate, it’s a fortune!" Father Savva corrected, coughing and looking at the old cook with dignity. “I’m sorry, Shurenka, but I doubt your word. What do you get such sums for?”
"For my talent...”
"Um... Maybe you get three thousand, but thirty thousand, or, say, buying houses, I’m sorry... I doubt it. But let’s drop the arguing. Now tell me, what’s it like in Moscow? Is it fun? Do you know a lot of people?”
"A lot. The whole of Moscow knows me.”
"Ho-ho-ho-ho! What a liar! Ho-ho-ho! You’re recounting miracles and wonders to me, my dear.”
The father and son talked like that for a long time. The lawyer talked about his marriage with a forty-thousand-dollar dowry, his trips to Nizhny, and his divorce that had cost him ten thousand. The old man listened, clapped his hands and laughed.
"What a liar! Ho-ho-ho! I didn’t know, Shurenka, that you’re such a master at telling tall tales! Ho-ho-ho-ho! I’m not judging you. It’s fun to listen to you. Tell me more, tell me more!”
"But I’ve talked too much," the lawyer concluded, getting up from the table. “The trial,’s tomorrow and I haven’t read the case yet. Goodnight!”
After seeing his son off to his bedroom, Father Savva went into a rapture.
"Well then!? Did you see?" he whispered to the cook. “That’s what he is... a university man, a humanist, an emancipated fellow, and not ashamed to visit the old man. He’d forgotten his father and he suddenly remembered him. He remembered! Let me, he thought, remember my old man! Ho-ho-ho. A nice son! A good son! And did you notice? He treats me like a peer... he sees a fellow scientist in me. So he understands me. It’s a pity we didn’t call the deacon, he’d have seen him.”
After pouring out his soul to the old woman, Father Savva tiptoed to the bedroom and peeped through the keyhole. The lawyer was lying on his bed, smoking a cigar and reading a voluminous notebook. Beside him on the table was a wine bottle that Father Savva hadn’t seen before.
"I’ve just come for a minute... to see if you’re comfortable," the old man mumbled as he walked towards his son. “Are you comfortable? Is it soft enough? You should get undressed.”
The lawyer mumbled and frowned. Father Savva sat down at his feet and thought a moment.
"So..." he began after a moment’s silence. “I keep thinking about what you said. On the one hand I thank you for amusing your old father, but on the other hand, as a father and... and an educated man, I can’t be silent and refrain from commenting. I know you were just joking at dinner, but, you know, both faith and science have condemned lying even in jest. Ahem... I have a cough. Ahem... I’m sorry, but I’m like a father. Where did you get the wine from?”
"I brought it with me. Would you like some? It’s good wine, eight roubles a bottle.”
"Eight? What a liar!” Father Savva clapped his hands. “Ho-ho-ho! What’s there to pay eight roubles for? Ho-ho-ho! I’ll buy you the best wine for a ruble. Ho-ho-ho-ho!”
"Well, go off, old man, you’re in my way... Go off!”
The old man, chuckling and clapping his hands, went out and shut the door quietly behind him. At midnight, after reading the "Precepts" and giving orders to the old woman for the next day’s meals, Father Savva looked once more into his son’s room.
The son continued to read, drink and smoke.
“Time for bed... get undressed and put out the candle..." said the old man, bringing the smell of incense and candle smoke into his son’s room. “It’s twelve o’clock... Is that the second bottle? Wow!”
“You can’t do without wine, Father... If you don’t get yourself excited, you can’t do the job!”
Savva sat down on the bed, was quiet and began:
“This, my dear, is the case... yes... I don’t know if I’ll live long enough to see you again, so it’s better if I give you my testament today... You see... In all the forty years of my service I’ve saved up fifteen hundred roubles for you. When I die, take them, but...”
Father Savva blew his nose solemnly and continued:
“But don’t squander them and keep them... And please, after my death, send my niece Varenka a hundred roubles. If you can spare it, send 20 rubles to Zinaida too. They’re orphans.”
“You can send them the whole 1,500... I don’t need them, Father...”
“Are you lying?”
“I’m serious... I’ll squander them anyway.”
“Um... I’ve been saving them up!” Savva was offended. “Every penny I saved for you...”
“Please, I’ll put your money under the glass as a token of parental love, but I don’t need it that way... 1,500 – phew!”
“Well, suit yourself... If I’d known, I wouldn’t have kept it, wouldn’t have cherished it... Go to sleep!”
Father Savva made the sign of the cross over the lawyer and left. He was slightly offended... His son’s careless, indifferent attitude to his forty-year savings embarrassed him. But his feeling of resentment and embarrassment soon passed away. The old man was again drawn to his son to chat, to talk "scientifically", to recall the past, but he no longer had the courage to disturb the busy lawyer. He paced up and down through the darkened rooms, thought and thought, and went into the front room to look at his son’s coat. He couldn’t contain his own excitement, he grasped the coat with both hands and embraced it, kissed it and christened it as if it weren’t a coat, but his son himself, a "university student"... He just couldn’t sleep…

СВЯТАЯ ПРОСТОТА

К отцу Савве Жезлову, престарелому настоятелю Свято-Троицкой церкви в городе П., нежданно-негаданно прикатил из Москвы сын его Александр, известный московский адвокат. Вдовый и одинокий старик, узрев свое единственное детище, которого он не видал лет 12—15, с тех самых пор, как проводил его в университет, побледнел, затрясся всем телом и окаменел. Радостям и восторгам конца не было.
Вечером в день приезда отец и сын беседовали. Адвокат ел, пил и умилялся.
— А у тебя здесь хорошо, мило! — восторгался он, ерзая на стуле. — Уютно, тепло, и пахнет чем-то этаким патриархальным. Ей-богу, хорошо!
Отец Савва, заложив руки назад и, видимо, ломаясь перед старухой-кухаркой, что у него такой взрослый и галантный сын, ходил около стола и старался в угоду гостю настроить себя на «ученый» лад.
— Такие-то, брат, факты… — говорил он. — Вышло именно так, как я желал в сердце своем: и ты и я — оба по образованной части пошли. Ты вот в университете, а я в киевской академии кончил, да… По одной стезе, стало быть… Понимаем друг друга… Только вот не знаю, как нынче в академиях. В мое время сильно на классицизм налегали и даже древнееврейский язык учили. А теперь?
— Не знаю. А у тебя, батя, бедовая стерлядь. Уже сыт, но еще съем.
— Ешь, ешь. Тебе нужно больше есть, потому что у тебя труд умственный, а не физический… гм… не физический… Ты университант, головой работаешь. Долго гостить будешь?
— Я не гостить приехал. Я, батя, к тебе случайно, на манер deus ex machina. Приехал сюда на гастроли, вашего бывшего городского голову защищать. Вероятно, знаешь, завтра у вас суд будет.
— Тэк-с… Стало быть, ты по судебной части? Юриспрудент?
— Да, я присяжный поверенный.
— Так… Помогай бог. Чин у тебя какой?
— Ей-богу, не знаю, батя.
«Спросить бы о жалованье, — подумал отец Савва, — но по-ихнему это вопрос нескромный… Судя по одежде и в рассуждении золотых часов, должно полагать, больше тысячи получает».
Старик и адвокат помолчали.
— Не знал я, что у тебя стерляди такие, а то бы я к тебе в прошлом году приехал, — сказал сын. — В прошлом году я тут недалеко был, в вашем губернском городе. Смешные у вас тут города!
— Именно смешные… хоть плюнь! — согласился отец Савва. — Что поделаешь! Далеко от умственных центров… предрассудки. Не проникла еще цивилизация…
— Не в том дело… Ты послушай, какой анекдот со мной вышел. Захожу я в вашем губернском городе в театр, иду в кассу за билетом, а мне и говорят: спектакля не будет, потому что еще ни одного билета не продано! А я и спрашиваю: как велик ваш полный сбор? Говорят, триста рублей! Скажите, говорю, чтоб играли, я плачу триста… Заплатил от скуки триста рублей, а как стал глядеть их раздирательную драму, то еще скучнее стало… Ха-ха…
Отец Савва недоверчиво поглядел на сына, поглядел на кухарку и хихикнул в кулак…
«Вот врет-то!» — подумал он.
— Где же ты, Шуренька, взял эти триста рублей? — спросил он робко.
— Как где взял? Из своего кармана, конечно…
— Гм… Сколько же ты, извини за нескромный вопрос, жалованья получаешь?
— Как когда… В иной год тысяч тридцать заработаю, а в иной и двадцати не наберется… Годы разные бывают.
«Вот врет-то! Хо-хо-хо! Вот врет! — подумал отец Савва, хохоча и любовно глядя на посоловевшее лицо сына. — Брехлива молодость! Хо-хо-хо… Хватил — тридцать тысяч!»
— Невероятно, Сашенька! — сказал он. — Извини, но… хо-хо-хо… тридцать тысяч! За эти деньги два дома построить можно…
— Не веришь?
— Не то что не верю, а так… как бы этак выразиться… ты уж больно тово… Хо-хо-хо… Ну, ежели ты так много получаешь, то куда же ты деньги деваешь?
— Проживаю, батя… В столице, брат, кусается жизнь. Здесь нужно тысячу прожить, а там пять. Лошадей держу, в карты играю… покучиваю иногда.
— Это так… А ты бы копил!
— Нельзя… Не такие у меня нервы, чтоб копить… (адвокат вздохнул). Ничего с собой не поделаю. В прошлом году купил я себе на Полянке дом за шестьдесят тысяч. Все-таки подмога к старости! И что ж ты думаешь? Не прошло и двух месяцев после покупки, как пришлось заложить. Заложил и все денежки — фюйть! Овое в карты проиграл, овое пропил.
— Хо-хо-хо! Вот врет-то! — взвизгнул старик. — Занятно врет!
— Не вру я, батя.
— Да нешто можно дом проиграть или прокутить?
— Можно не то что дом, но и земной шар пропить. Завтра я с вашего головы пять тысяч сдеру, но чувствую, что не довезти мне их до Москвы. Такая у меня планида.
— Не планида, а планета, — поправил отец Савва, кашлянув и с достоинством поглядев на старуху-кухарку. — Извини, Шуренька, но я сомневаюсь в твоих словах. За что же ты получаешь такие суммы?
— За талант…
— Гм… Может, тысячи три и получаешь, а чтоб тридцать тысяч, или, скажем, дома покупать, извини… сомневаюсь. Но оставим эти пререкания. Теперь скажи мне, как у вас в Москве? Чай, весело? Знакомых у тебя много?
— Очень много. Вся Москва меня знает.
— Хо-хо-хо! Вот врет-то! Хо-хо! Чудеса и чудеса, брат, ты рассказываешь.
Долго еще в таком роде беседовали отец и сын. Адвокат рассказал еще про свою женитьбу с сорокатысячным приданым, описал свои поездки в Нижний, свой развод, который стоил ему десять тысяч. Старик слушал, всплескивал руками, хохотал.
— Вот врет-то! Хо-хо-хо! Не знал я, Шуренька, что ты такой мастер балясы точить! Хо-хо-хо! Это я тебе не в осуждение. Мне занятно тебя слушать. Говори, говори.
— Но, однако, я заболтался, — кончил адвокат, вставая из-за стола. — Завтра разбирательство, а я еще дела не читал. Прощай.
Проводив сына в свою спальню, отец Савва предался восторгам.
— Каков, а? Видала?— зашептал он кухарке. — То-то вот и есть… Университант, гуманный, эмансипе, а не устыдился старика посетить. Забыл отца и вдруг вспомнил. Взял да и вспомнил. Дай, подумал, своего старого хрена вспомню! Хо-хо-хо. Хороший сын! Добрый сын! И ты заметила? Он со мной, как с ровней… своего брата ученого во мне видит. Понимает, стало быть. Жалко, дьякона мы не позвали, поглядел бы.
Изливши свою душу перед старухой, отец Савва на цыпочках подошел к своей спальной и заглянул в замочную скважину. Адвокат лежал на постели и, дымя сигарой, читал объемистую тетрадь. Возле него на столике стояла винная бутылка, которой раньше отец Савва не видел.
— Я на минуточку… поглядеть, удобно ли, — забормотал старик, входя к сыну. — Удобно? Мягко? Да ты бы разделся.
Адвокат промычал и нахмурился. Отец Савва сел у его ног и задумался.
— Так-с… — начал он после некоторого молчания. — Я всё про твои разговоры думаю. С одной стороны, благодарю за то, что повеселил старика, с другой же стороны, как отец и… и образованный человек, не могу умолчать и воздержаться от замечания. Ты, я знаю, шутил за ужином, но ведь, знаешь, как вера, так и наука осудили ложь даже в шутку. Кгм… Кашель у меня. Кгм… Извини, но я как отец. Это у тебя откуда же вино?
— Это я с собой привез. Хочешь? Вино хорошее, восемь рублей бутылка.
— Во-семь? Вот врет-то! — всплеснул руками отец Савва. — Хо-хо-хо! Да за что тут восемь рублей платить?
Хо-хо-хо! Я тебе самого наилучшего вина за рубль куплю. Хо-хо-хо!
— Ну, маршируй, старче, ты мне мешаешь… Айда!
Старик, хихикая и всплескивая руками, вышел и тихо затворил за собою дверь. В полночь, прочитав «правила» и заказав старухе завтрашний обед, отец Савва еще раз заглянул в комнату сына.
Сын продолжал читать, пить и дымить.
— Спать пора… раздевайся и туши свечку… — сказал старик, внося в комнату сына запах ладана и свечной гари. — Уже двенадцать часов… Ты это вторую бутылку? Ого!
— Без вина нельзя, батя… Не возбудишь себя, дела не сделаешь.
Савва сел на кровать, помолчал и начал:
— Такая, брат, история… М-да… Не знаю, буду ли жив, увижу ли тебя еще раз, а потому лучше, ежели сегодня преподам тебе завет мой… Видишь ли… За всё время сорокалетнего служения моего скопил я тебе полторы тысячи денег. Когда умру, возьми их, но…
Отец Савва торжественно высморкался и продолжал:
— Но не транжирь их и храни… И, прошу тебя, после моей смерти пошли племяннице Вареньке сто рублей. Если не пожалеешь, то и Зинаиде рублей 20 пошли. Они сироты.
— Ты им пошли все полторы тысячи… Они мне не нужны, батя…
— Врешь?
— Серьезно… Всё равно растранжирю.
— Гм… Ведь я их копил! — обиделся Савва. — Каждую копеечку для тебя складывал…
— Изволь, под стекло я положу твои деньги, как знак родительской любви, но так они мне не нужны… Полторы тысячи — фи!
— Ну, как знаешь… Знал бы я, не хранил, не лелеял… Спи!
Отец Савва перекрестил адвоката и вышел. Он был слегка обижен… Небрежное, безразличное отношение сына к его сорокалетним сбережениям его сконфузило. Но чувство обиды и конфуза скоро прошло… Старика опять потянуло к сыну поболтать, поговорить «по-ученому», вспомнить былое, но уже не хватило смелости обеспокоить занятого адвоката. Он ходил, ходил по темным комнатам, думал, думал и пошел в переднюю поглядеть на шубу сына. Не помня себя от родительского восторга, он охватил обеими руками шубу и принялся обнимать ее, целовать, крестить, словно это была не шуба, а сам сын, «университант»… Спать он не мог.

Saintly Simplicity (e-book)